- А что скажет история? - А история, как всегда, солжет.
Ну что тут скажешь... Молодцы ребята, что к нам приехали! Было здорово! Хотя мама и жалуется, что самую праздничную песню про "Систему Град" не спели)) Вообще-то обычно я не хожу на концерты не связанные с классической музыкой, особенно с участием российских исполнителей. Разве что на те, которые на центральной площади проходят, да и те посещаю, если приезжают определенные исполнители. Но тут не пойти было нельзя... Хотя бы ради одной песни, а на поверку вышло, что не одной))) Зацепила одна из их новых песен...
Жаль только, что в Филармонии... Интересно, эти деятели когда-нибудь что-нибудь сделают с правой колонкой?
- А что скажет история? - А история, как всегда, солжет.
Ближе к вечеру пошел долгожданный дождь и потушил гуляющие по округе палы... В воздухе, не смотря на то, что календарь утверждает что впереди еще целый зимний день, витает дух весны...
- А что скажет история? - А история, как всегда, солжет.
Который день по окрестностям Находки гуляет пал... Говорят пятый день гуляет. Особенно впечатляюще горело в воскресенье, я как раз возвращалась из Владивостока: ночь... дорога... по обе ее стороны зарево... мчащийся автобус... и все в дыму... Даже уже начинаешь потихоньку привыкать к запаху гари. Хотя... инстинкт самосохранения, он такой инстинкт самосохранения - умом вроде понимаешь, что в тем места где ты живешь и работаешь огонь не придет - все-таки не зря у нас такая противопожарная система. Но все-равно где-то на периферии сознания живет какая-то смутная тревога. Ночью ворочаешься... в общем инстинкты срабатывают. А еще от дыма голова болит. В четверг обещают дождь со снегом... может потушит.
- А что скажет история? - А история, как всегда, солжет.
Пока я искала дорогу к свету знаний, на работе злобные айтишники надругались над моим компьютером и установили на него 7-ю винду... Вот спрашивается: какого им старая ХР не угодила? Работала себе потихоньку. Никого не трогала. Ну подвисала иногда... так это не повод ее сносить, а скорее повод пойти налить себе чаю. Так нет же семерка им понадобилась! Виснет она, кстати гораздо больше. Комп явно для нее несколько слабоват. И эти мерзотные всплывающие окна... Кто их только придумал? А я работай в таких условиях...
Лучше бы косынку установили для повышения производительности труда.
- А что скажет история? - А история, как всегда, солжет.
Все-таки русские люди очень загадочные... Сегодня вот у нас был сокращенный предпраздничный рабочий день посвященный... минувшему 4-му ноября. Спросите: где логика где разум? Ходят слухи, что логика в том, что праздничный день 24 февраля поменяли местами с предпраздничным 3-м ноября. Но вот где разум... Хотя а первый рабочий день работать на час раньше приятно.
- А что скажет история? - А история, как всегда, солжет.
Полезла в архив искать одну срочно понадобившуюся бумажку... Три ящика комода битком набитые всякой бумагой... десятки тетрадей и альбомов... тысячи листков... Лекции... рисунки... наброски... заметки... записки... Одним словом: кошмар! И эти ящики хорошо если половина... Как подумаешь сколько всего было написано а в большинстве не дописано... Ох ух эта дурная привычка писать все от руки, переписывать... а уж потом оцифровывать или не оцифровывать.
Нужная бумажка, кстати, как положено нужной бумажке, пряталась в самом низу самого последнего просмотренного ящика.
- А что скажет история? - А история, как всегда, солжет.
Внезапно без каких либо объявлений войны жестак решил устроить пищащую забастовку... Все бы ничего, но на нем хранится большая часть архивов. Надо все-таки взять за привычку дублировать информацию... благо недостатка в носителях сейчас нет...
ЛоГГ )))) Вот у Кейт дискуссия, с кем из персонажей можно пойти в разведку. Народ с Яном Вэньли идти собрался. Вы меня простите, я представила, как ходит в разведку Ян Вэньли - и меня вынесло Умела бы я клипы делать - я б клип сделала, но - не судьба, так что текстом. ))
Стеб, трэш, угар, во всем виноват Оберштайн.
Как ходит в разведку Ян Вэньли.
Хайнессен. Десять утра. Дом Яна Вэньли.
Юлиан: Адмирал, вставайте! В разведку опоздаете. Ян: Асстаньте… Поспать не дают человеку. Закутывается в одеяло поплотнее и засыпает. Одиннадцать утра. Юлиан: Адмирал, вставайте! В разведку опоздаете. Ян: Ну еще пять минуточек...ну пожааалуйста… Закутывается в одеяло поплотнее и засыпает. Полдень. Юлиан: Адмирал, вставайте! В разведку опоздаете. Ян: Сейчас-сейчас… будь добр, сделай мне чаю… и бренди побольше… Закутывается в одеяло поплотнее и засыпает. Час дня. Юлиан ставит перед Яном чашку чая. Ян просыпается на запах бренди. С наслаждением пьет, потягивается, любуется из окошка прекрасным солнечным днем. Половина второго. Ян: Ааааа!.. Сегодня же вторник!.. Я ж в разведку опаздываю!.. Что ж ты молчал!.. Выпутывается из одеяла и начинает собираться – стремительно и бестолково. Мрачно молчащий Юлиан наблюдает за сборами, мировая скорбь отражается на его лице столь явно, что её не может скрыть даже фэйспалм. На прощание он ухитряется сунуть в карман не успевшему поесть Яну бутерброд с колбасой и сыром.
*** Один. Адмиралтейство. Три часа пополудни.
На газон перед Адмиралтейством приземляется небольшой скоростной корабль. Аппарель опускается, из недр корабля бодрым, но не слишком твердым шагом выходит Ян Вэньли и направляется к главному входу. Навстречу ему из здания выходит Оберштайн. При виде Яна у него зависают глазные импланты. Он вынимает один глаз, потом второй, трясет, протирает, жмет на кнопочку. Ян терпеливо ждет. Оберштайн, наконец, справляется с глазами и удивлением. Происходит вежливый диалог слепого с бухим. Оберштайн: Вы? Ян: Я. Оберштайн: С какой целью? Ян (замявшись): Вообще-то в разведку. Оберштайн: Сейчас?! Ян: Ну… да. Я, конечно, проспал слегка, но… что, уже поздно? Оберштайн: Еще рано. Ян: Что, все еще спят? Оберштайн: Нет, все уже встали. Но в разведку принято ходить, когда все спят. Лучше подождать до вечера. Ян (грустно): Ээхх… Яре-яре… я вечером не могу – у нас совещание, я обещал быть. Оберштайн: А ночью? Ян (грустно): Мы идем в клуб. На всю ночь. У друга день рождения – я обещал быть. Оберштайн: А утром? Ян: Какая же разведка после такого праздника? Оберштайн: Да, действительно… А послезавтра? Ян: Смотры. Оберштайн: А потом? Ян: Сборы. Оберштайн: А на выходных? Ян: Так, у вас же тут на выходных тоже всё закрыто? Как же я тогда внутрь-то попаду? Оберштайн: Логично. А, скажем, на следующей неделе? Ян: А на следующей неделе вообще времени нет. Мне Изерлон надо брать. Понятия не имею, как, но – надо. Так что… Разводит руками. Оберштайн: А… ну да, ну да. Понимаю. Ян: Ну… я пойду? Оберштайн: Ну… идите. Ян тяжело вздыхает, и Оберштайн, неосторожно вдохнувший концентрированные чайные пары, зависает весь целиком. Ян чешет в затылке и направляется к главному входу в здание. Оберштайн отвисает и направляется сначала к знакомому специалисту по электронике, а потом к армейскому психиатру. По пути ему попадается Мюллер. Через четверть часа весь комсостав Рейха уже в курсе, что у Оберштайна внезапный приступ алкогольного психоза, осложненный зрительными и слуховыми галлюцинациями.
*** Три часа пятнадцать минут. Адмиралтейство. Пост охраны на входе. Охранник долго и пристально изучает посетителя, прежде чем решает снизойти и заговорить. Охранник: Удостоверение? Ян роется в карманах и достает бутерброд. Ян: Ээхх… Яре-яре… забыл. Хотите? Охранник: Подкуп должностного лица при исполнении? Уберите. Цель визита? Ян: Разведка. Охранник записывает в книгу фамилию посетителя, звание, цель посещения. Охранник: Куда идти – знаете? Ян: Нет. Охранник: К черному входу. Ян: А... Охранник: Черный вход – за углом, налево. Железная дверь без ручки. Ян: А… Охранник: Если там закрыто – тогда в окно. Всего наилучшего. Ян: Спасибо. Ян выходит из здания и направляется к черному входу. По пути ему попадается Мюллер. Мюллер заходит в здание и интересуется у охранника, что здесь делает галлюцинация Оберштайна. Через десять минут комсостав Рейха оповещен, что алкогольный психоз Оберштайна заразен и передается, по-видимому, воздушно-капельным путем.
*** Половина четвертого – половина пятого. Ян ходит по коридорам и вежливо спрашивает встречных, как пройти к Лоэнграмму. Встречные вежливо отвечают и дают подробные указания – все уже в курсе, что по коридорам ходит галлюцинация Оберштайна и с ней лучше не связываться от греха.
*** Половина пятого. Ян, наконец, находит кабинет Райнхарда и, постучавшись, заходит. читать дальшеРайнхард встречает визитера во всеоружии – в противогазе и в окружении медиков. Ян: Эээ… Добрый вечер. Извините, что так поздно, но… Райнхард: Ничего. Я вас ждал. Ян (с удивлением): Да-а? Райнхард: Да. Проходите. Садитесь. Ян: Спасибо, но я лучше постою. Я, собственно, к вам в разведку… Райнхард: Один? Ян: Ну… Пока – да. Райнхард: Пока? Ян: Да. Райнхард: Значит, потом будут и другие? Ян: Ну… наверное. Райнхард – Яну: Понятно. – Медикам: Готовьтесь – похоже, нас ждет пандемия. Противогазы бесполезны – все это видят? Медики согласно кивают. Райнхард обреченно стаскивает противогаз. Райнхард: Что вам нужно? Ян: Ну… сведения какие-нибудь. Райнхард: Какие? Ян: Секретные. Райнхард: Очень? Ян: Вообще, чем секретнее, тем лучше. Райнхард: Понятно. Кирхайс! Входит Кирхайс. Райнхард: Ты его видишь? Кирхайс кивает. Райнхард: Дай ему какие-нибудь секретные сведения. Кирхайс кивает и жестом приглашает Яна следовать за собой в соседнюю комнату. В соседней комнате он открывает сейф, где сиротливо лежит маленький листочек бумаги, на котором почерком Райнхарда выведено: Секретный План. 1. Свергнуть Гольденбаумов. 2. Захватить Вселенную.
Ян внимательно изучает документ и с удивлением смотрит на Кирхайса. Ян: И это всё? Кирхайс: Да. Был еще третий пункт – «Подстричься», но мы решили его пока не писать. Всё равно нереально. Ни на что времени не хватает. Ян: Ага…(чешет в затылке) Спасибо. Ну, я пойду? Кирхайс: Идите. Всего наилучшего. Они возвращаются в кабинет Райнхарда. Ян прощается и уходит, Кирхайс остается. Райнхард: Что ты обо всем этом думаешь? Кирхайс: Происки Союза, мой адмирал. Райхард: Новое оружие? Биологическое? Кирхайс кивает. Кирхайс: Несомненно. Райнхард: Цель применения? Кирхайс: Отвлекающий маневр. Внесение смуты в ряды противника. Дезориентация. Райнхард: М-да… Ты прав. (косится на медиков, так и не снявших противогазы) Пока мы тут бегаем, как слоны в зоопарке, Союз, скорее всего, уже вторгся на нашу территорию. Кирхайс кивает. Кирхайс: Очередная уловка Волшебника Яна, я полагаю. Райнхард: Верно. Иначе с чего бы явилась именно его галлюцинация. Надо поднять по тревоге все флоты и занять круговую оборону. Кирхайс: Я подготовлю приказ, мой адмирал. Райнхард: Не надо. Времени нет. Мюллера позови. Так надежнее и быстрее. Кирхайс уходит и возвращается с Мюллером. Через пять минут Рейх уже оповещен о массированной атаке Союза, коварно применившего новое биологическое оружие, первой жертвой которого пал Оберштайн.
*** Половина шестого. Ян ходит по коридорам и спрашивает встречных, как пройти на выход. Встречные зажимают рты и носы руками и разбегаются в разные стороны. На счастье Яна, ему, наконец, попадается Мюллер. Мюллер (жизнерадостно): Ну, как разведка? Ян (печально): Ээхх… яре-яре… да что-то не очень. Мюллер (с интересом): Что так? Ян печально рассказывает ему о своих похождениях, цитируя в том числе и Секретный План Райнхарда. Мюллер (задумчиво): М-да… Не густо. Ян кивает. Ян: Ага. Они еще третьим пунктом хотели написать «Постричься», но не уверены, что времени хватит. Мюллер: Вы думаете, это поможет? Ян: Им? Мюллер: Вам. Ян (печально): Навряд ли… Некоторое время оба молчат. Ян: А где у вас тут выход? Мюллер: А вы что, уже уходите? Ян: Ну… да. Мюллер: И даже чаю не попьете? Ян (оживляясь): Чаю? Мюллер: Да. Ян: С бренди? Мюллер (гостеприимно): Можно и с бренди. Ян: А у вас есть? Мюллер: В Рейхе есть всё! Он подхватывает Яна под руку и увлекает его в переплетение коридоров Адмиралтейства.
*** Шесть вечера. Смеркается. Корабли Рейха стремительно разворачиваются широким фронтом у границ империи. Операция «Большой Шухер» идет полным ходом. Мюллер ведет Яна по коридорам, попутно оповещая всех встречных о Секретном Плане Райнхарда. У очередных безликих дверей Мюллер останавливается и дергает ручку. Двери заперты, но из кабинета слышны чьи-то голоса. Мюллер задумывается секунд на десять, потом отстукивает по дверям морзянкой приличное слово из четырех букв. Голоса ненадолго смолкают, в ответ - морзянкой - доносится неприличное слово из пяти букв. Мюллер, подумав, отстукивает неприличное слово из шести букв. Дверь открывается, Мюллер заходит первым, Ян – за ним. В кабинете на столе – бутылка виски и два стакана. За столом – Ройенталь. К нему присоединяется и открывший дверь Миттермайер. Ройенталь – Мюллеру: Ну? Ян выходит из-за спины Мюллера. Миттермайер роняет стакан, Ройенталь – челюсть. Миттермайер: Ян!.. Ройенталь: Вэньли!.. Ян Вэньли разводит руками. Мюллер: Да не, это галлюцинация Пауля! Миттермайер: Иди ты!.. Ройенталь – Яну: Это правда? Ян чешет затылок. Ян: Ну… никто не говорит, что это не так. Мюллер рассказывает про алкогольный психоз Оберштайна, новое биологическое оружие Союза и Секретный План Райнхарда. Ройенталь и Миттермайер молча переглядываются. Миттермайер достает еще два стакана, Ройенталь – еще две бутылки. Ян: А чашек нет? Миттермайер: У нас только стаканы. Ян: А как же тогда чай? Мюллер обещал чай с бренди. Ройенталь и Миттермайер молча переглядываются. Миттермайер, порывшись в тумбочке, находит мятый чайный пакетик и кладет его в стакан. Ройенталь щедро наливает в стакан виски. Ян: Мне нравится этот чай! Достает бутерброд и делится с собутыльниками. Ройенталь: Мне нравится эта галлюцинация. Обычно закуску они с собой не приносят.
После третьего стакана Ян рассказывает печальную историю про разведку. После четвертого – Мюллер засыпает.
Попойка продолжается до глубокой ночи. Под вторую бутылку Ройенталь и Миттермайер рассказывают Яну, как правильно ходить в разведку, причем первый задвигает лекцию по тактике и стратегии шпионажа, а второй демонстрирует базовые приемы снятия часовых. Под третью бутылку Ян рассказывает о поставленной командованием задаче. Собутыльники решают подкрепить теорию практикой. Деловитый Ройенталь показательно тырит из архива чертежи Изерлона. Сердобольный Миттермайер подгоняет списанный патрульный крейсер. Ян клянется Миттермайеру и Ройенталю в вечной дружбе. Все возвращаются в кабинет – выпить, по старой терранской традиции, «на посошок». Ян: Ну… я пшшел… Миттермайер: Ну, ты эт… заходи… Ройенталь: Если ч-что…
Корабли Рейха бороздят просторы галактики. Райнхард в задумчивости рассматривает свой Секретный План и, после недолгих колебаний, все-таки дописывает третий пункт. Оберштайн в двадцатый раз перепроверяет импланты. Мюллер спит.
*** Пять утра. Ройенталь и Миттермайер грузят спящего в обнимку с чертежами Яна в корабль, настраивают автопилот на возвращение в исходную точку, цепляют к яновой посудине списанную патрульную лоханку. Потом возвращаются в кабинет и наливают очнувшемуся Мюллеру «еще по одной».
*** Шесть утра. Ян спит. Корабль уносит его к родной планете и жестокому похмелью. Райнхард спит. Мечты уносят его к мировому господству и вечной славе. Мюллер спит. Ройенталь и Миттермайер уносят его и кладут у дверей в кабинет Райнхарда. Оберштайн в тридцатый раз перепроверяет импланты.
***
Неделю спустя.
Райнхард ходит по коридорам Адмиралтейства и рассказывает про коварство Союза и военный гений Яна Вэньли. Оберштайн ходит по коридорам Адмиралтейства и рассказывает, что новое биологическое оружие Союза – на самом деле биотехнологическое. Кирхайс ходит по коридорам Адмиралтейства и рассказывает, что Секретный План Райнхарда – это порождение алкогольного психоза Мюллера, которого споили Ройенталь и Миттермайер. Ройенталь и Миттермайер молчат. Они не ходят по коридорам Адмиралтейства – они сидят за закрытыми дверями в кабинете Ураганного, и всё, что иногда можно услышать, если приложить ухо к двери, это тяжелые вздохи и печальный плеск. Чем они там заняты – наверняка не знает никто, потому что никто не знает неприличного пароля из шести букв, он известен только Мюллеру. Но Мюллера нет – его увезли в клинику с диагнозом «Алкогольный психоз» сразу после того, как неделю назад утром он пошел по коридорам с рассказом о том, что своими глазами видел, будто двое флот-адмиралов Рейха помогают шпиону Союза сбежать с секретной информацией и угнать патрульный крейсер Рейхсфлота. Корабли Рейха бороздят просторы галактики, несолоно хлебавши возвращаясь на базу. Что еще? Ах, да… Изерлон взят.